Первое сражение в Срединных землях закончилось быстро, я играючи испытывал новый дар, а Марика же просто наслаждалась полным истреблением всего живого.

Но Срединные земли не просто так считаются такими опасными. Жалкие жучки были здесь в самом низу пищевой пирамиды. А на запах их крови стали собираться настоящие хищники.

Клинок рассек воздух, а заодно и тело последнего жучка на две ровные половинки, и я развеял его. Выдохнув и осмотрев поле, на котором теперь остались только кучки праха, я обратился к Марике.

— Эй, Марика, мы здесь закончили, пойдем. Нужно место для ночлега. — девушка кивнула головой и спустилась ко мне.

Когда она подошла довольно близко, я вдруг почувствовал магию сзади, но не успел среагировать. В следующий же момент моего тело повисло в воздухе, нанизанное на что-то, чего я поначалу не мог увидеть.

Я откашлялся кровью, и та, не достигнув земли, упала на что-то, размазавшись кляксой. А откуда-то сбоку я почувствовал ровное дыхание, и раздался стрекочущий рык. Воздух завибрировал, и из ниоткуда появился тот, кто сейчас держал меня на весу.

Здоровенная тварь со множеством длинных отростков с заостренными концами стояла на трех тонких лапах, а четвертая застряла у меня в груди. Я повернул голову, и несколько десятков маленьких глаз уставились на меня. Они были не только на голове, но и на шее.

Тварь вдруг болезненно рыкнула, сбросила меня на землю и исчезла.

— Я предположила, что тебе необходима помощь.

— Да, спасибо.

Дела плохи, я совсем не могу почувствовать её. Ни запаха, ни звуков, ни маны, она даже следов на песке не оставляет.

Я выпустил большое количество маны, которое распространилось сферой вокруг меня. В воздухе стали медленно образовываться тысячи переплетенных друг с другом прозрачных нитей. Я стал ждать, а Марика принялась выпускать свою смерть по округе.

Я почувствовал, как несколько нитей порвались, и в то же место мгновенно устремился кривой шип. Послышался тихий рык, а на острие шипа осталось немного крови. Тварь оказалась еще и чертовски быстрой.

Успел я только об этом подумать, меня впечатало в землю, а где-то сбоку тело Марики поднялось в воздух. В груди у нее зияла огромная дыра, а с кончиков губ стекала алая струйка.

Воспользовавшись тем, что тварь сейчас стояла на месте, я создал множество шипов, которые как по команде вонзились в её тело. Хватка на мне немного ослабла, я смог перевернуться и создал загнутое лезвие, которым тут же проткнул ногу существа.

Наконец оно опять стало видимым и стало метаться из стороны в сторону. Марика упала на землю, её рана быстро затягивалась, и та уже пыталась встать.

Я всеми силами держался за ногу твари, одновременно тонкие нити из странного материала постепенно оплетали всё её тело. Когда большая её часть была закована в них, я создал небольшие шипы по всей длине нитей, и те крепко вонзились под кожу громадине.

Тварь издала истошный вопль, а все её десятки глаз залились зеленым свечением. Я понял, что произошло, только когда упал на землю и увидел свою руку на ноге твари, которая с шипением медленно стекала вниз.

Чешуйчатая кожа твари стала склизкой, а само существо больше не пряталось. Кислота падая с её тела, прожигала песок, издавая противные звуки. Я посмотрел на обрубок, тот еле-еле начал заживать. А вот это уже действительно опасно, кислота твари замедляла восстановление.

— Марика, стой там. Я выиграю время, а ты уничтожишь тварь.

— Поняла.

Тварь наконец взялась за нас всерьез, и бой продолжился на совсем других скоростях. Наши силуэты мелькали тут и там, поднимая клубы серого песка высоко в воздух.

Впервые за долгое время я почувствовал азарт, ведь Уроборос уже сделал меня чуть ли не бессмертным, а тут такой подарок. Плевать эта тварь хотела на моё восстановление.

Мана собралась вокруг оставшейся левой руки, и на ней образовался круглый щит. Кислота, попадая на него, всё же чуток прожигала, но не до конца. Какое-то время он должен был продержаться.

Я отпрыгнул в бок, а сзади просвистели острые когти, оставив на песке глубокие борозды. Следом удар пришелся на щит, которым я со скрипом и звоном отбил еще пару когтей.

Удар следовал за ударом, не прекращаясь, тварь будто совсем не уставала, а щит уже покрылся небольшими дырочками от кислоты. Я постоянно наращивал на нем всё новые и новые слои из черного материала, но даже так он постепенно ломался.

Я закрылся от последнего удара, тварь, уловив момент, пока мой обзор будет закрыт, встала на задние лапы и вспорола себе брюхо передними. Опустив щит, я увидел как кишки вываливались из неё, а на меня летело множество кислотных брызг.

Щит со клацающими звука развалился, и меня окатило кислотной жидкостью. Боль была просто невероятная, отчего я просто свалился на землю и сцепил зубы так сильно, что те затрещали и даже треснули в паре мест. Я отчаянно пытался подняться, но боль не давала нормально шевелить конечностями, еще и рука никак не хотела отрастать.

Тварь с утробными рыками, несмотря на разорванный живот, медленно ползла прямо ко мне. Расстояние всё сокращалось, а я не мог даже двинуться с места. Мои уши пронзил звонкий крик существа, и я увидел как кривой коготь, с которого капала прозрачная кислота, размером с человеческую руку устремился к моей шее.

В последний момент я заметил, как кожа твари покрылась трещинами и стала слоями слезать, открывая её белые кости. Прочертив небольшую полоску на шее, которая шипела и немного дымилась, тварь завалилась на бок и стала медленно гнить прямо на глазах.

— Успела. В порядке?

— Кха-кха… Да, нормально. — может, стоило еще даров поднабрать?

Глава 4 Иллюзии прошлого

Новый дар оказался… странным. «Созидание» предполагает создание вещества, причем по легендам маги могли чуть ли замки из воздуха строить. Естественно, предполагалось, что я хотя бы смогу выбрать материал или структуру того, что я буду «созидать». Но всё вышло несколько иначе.

Когда я получил дар, в голову уже привычно потекла информация о том, как же его правильнее использовать. Так вот маг созидания работает только с одним единственным материалом, названия которого я даже не знаю. Возможно, такого материала в принципе не существует в этом мире.

Выглядел он как черно-матовая сталь, настолько темная, что, казалось, поглощала свет. Единственное,